Наталия Климова

Судьба, которая могла бы быть...

Аля стояла возле иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» и бездумно смотрела на лик Богородицы. Молиться не хотелось. Помедлив еще немного, женщина достала акафист и все же понудила себя к чтению. Ноги ныли, а спина затекала. Аля тяжело вздохнула и подняла глаза. Икону «Неупиваемая Чаша» она всегда особо почитала, а здесь, в Никольском храме, где царил умиротворяющий полумрак, а монашествующие сестры, сменяя друг друга, читали Псалтирь, ей было особенно хорошо. Если только не молиться! Посидеть на скамеечке, прикрыв глаза, постоять возле икон — это да, это она делала с удовольствием. Но когда дело доходило до молитвы, Аля начинала унывать. Ну, не умеет она этого делать! Даже читая акафист, мало что понимала: много незнакомых и непонятных слов, из-за которых очень трудно уловить суть. Однажды она даже рассказала об этом священнику на исповеди. Батюшка посоветовал молиться своими словами, но и это у нее не получалось. Не знала она, что можно сказать Богу. Коротко поблагодарит, попросит помощи в насущных делах и, пожалуй, все…

Дочитав акафист, женщина решила еще немного побыть в храме и опустилась на одну из стоящих вдоль стен скамеек. В памяти всплыли события многолетней давности. Вспомнился ее первый Великий пост. Нет, тогда она не стала говеть. Тогда она просто переступила порог храма, и это уже было настоящим подвигом. Муж уверял ее, что без Бога с зависимостью не справиться, а сама Аля и зависимости никакой признавать не хотела. Ну да, вместе с коллегами по работе выпивала на праздники несколько бокалов вина. Что здесь такого? Иногда позволяла себе и сигаретку выкурить за такими посиделками… Но это ведь нормально! Все так живут! Однако муж все чаще с болью произносил: «Алевтина, прошу тебя, не пей. Вообще не пей! Ты становишься совсем чужой, даже после бокала алкоголя…» И вот однажды, после дня рождения подруги, когда утром раскалывалась голова, женщина решила: «Все. Хватит. Пока пить не буду вообще. Видимо, старею, раз не могу, как в былые времена, расслабляться». А уже буквально через две недели ей нестерпимо захотелось выпить. То есть, хотелось, конечно, и раньше, просто Аля старалась не обращать на это внимания. Теперь же стало очевидно: у нее действительно зависимость. И, скорее, даже не физическая, а моральная. Она не умеет расслабляться и отдыхать без спиртного. Потом были ее слезы и ободрение мужа, который был уверен, что они со всем справятся. Во время Великого поста их семья впервые приехала в монастырь. Здесь им так понравилось, что поездки стали регулярными. Постепенно они стали воцерковляться. Алю благословили читать акафист Божией Матери перед иконой «Неупиваемая Чаша». Через год женщина забеременела. Муж Али ушел с высокооплачиваемой работы и устроился трудиться в обители…

И вот теперь, спустя столько лет, она грустно думала: «Неужели это все?» Да, любимый муж и малышка-дочь — мечта любой нормальной женщины. Но так хочется какого-то яркого и красочного чуда… Ведь они с мужем доверились Господу, целиком отдав свои судьбы Ему. А что получили взамен? Конечно, замечательно трудиться при храме, но ведь им пришлось забыть о путешествиях, которые раньше могли себе позволить. Да что там путешествия! Если говорить откровенно, то теперь они порой были вынуждены считать копейки, чтобы хватало на самое необходимое…

Аля закрыла глаза, и через мгновение тяжелая дремота окутала ее сознание. Ей приснился сон. Будто она находится на одной из вечеринок вместе со своими старыми друзьями. Такое веселье вокруг, что сердце в груди учащенно бьется. Как же здесь здорово! Помещение ей не знакомо. Наверняка, какой-то хороший ресторан… Вдруг откуда-то подул ветерок. Аля пошла ему навстречу и оказалась на огромном балконе. Все-таки они не в ресторане, а у кого-то в гостях. Посмотрев вниз, женщина улыбнулась. Какой прекрасный вид! Наверное, они этаже на десятом… И тут ей вдруг захотелось присесть на краешек перил. Так делала героиня в одном из фильмов. Аля не помнила его названия, но сцена выглядела очень эффектно. Сейчас кто-нибудь сюда зайдет, а она сидит такая смелая и… Закончить мысль женщина не успела. Неловко повернувшись, она не смогла удержаться и сорвалась вниз. Ощущения страха не было. Был лишь ужас, заполнивший каждую клеточку ее организма.

«Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится: обаче очима твоима смотриши и воздаяние грешников узриши…» — читала монахиня Псалтирь. Аля открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Слава Богу! Все оказалось лишь страшным сном! Это же надо было: заснуть в храме… Аля знала, что о снах не нужно рассуждать. «Не принимай и не отвергай», — учили святые отцы. Она и не принимала… Просто впервые в жизни задумалась о том, что у нее могла быть другая судьба. Все, что произошло во сне, могло случиться на самом деле!

Неожиданно для себя самой она подошла к иконам Спасителя и Божией Матери. Упала на колени и заплакала. Ей так много хотелось сказать…

Встреча

Александра набросила пальто и быстрым шагом вышла из дому. Она спешила, потому что боялась передумать. Внутренне ругала себя за такой нерациональный поступок, но все-таки, не сбавляя скорости, бодро шагала к остановке. Храм, в который торопилась женщина, построили совсем недавно, и Александра, до этого никогда не ходившая в церковь, вдруг почувствовала, что ей непременно нужно побывать там. Для чего? Она и сама не знала… Молиться женщина никогда не пыталась. В существование Бога верила, конечно, но церковную жизнь как таковую не понимала. И тут это необъяснимое желание! Никогда еще Александра не сталкивалась с таким удивительным ощущением. Словно кто-то звал ее, но зов этот слышала лишь душа, а разум категорически отказывался понимать, зачем ей вдруг понадобилось прийти в Дом Божий.

Впереди показались красивые и величественные купола. У Александры перехватило дыхание. Людей было неожиданно много. «Наверное, праздник какой-то», — женщина всматривалась в лица окружающих и раздумывала, у кого бы спросить, отчего сегодня здесь так многолюдно. Но стеснительность победила, и она решила просто понаблюдать в сторонке за толпой, которая воодушевленно чего-то ждала…

Неожиданно к ней подошел мальчик лет десяти и спросил:

— А у Вас есть иконочка Богородицы?

Александра растерялась и покачала головой. Нет, конечно, откуда у нее иконы?..

Тогда ребенок полез во внутренний карман куртки и достал аккуратно завернутую в чистый носовой платок маленькую деревянную икону:

— Возьмите, пусть она у Вас будет. Я ее когда-то нашел на улице, и она почти год стояла у нас дома, а сегодня, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, я решил взять ее на службу.

Женщина поблагодарила мальчика и поинтересовалась:

— Давай уж знакомиться, раз ты мне такой подарок сделал! Меня Саша зовут. Кстати, а почему ты решил ко мне подойти?

Алеша — так звали мальчишку — немного смутился и, опустив глаза, ответил:

— Мне Вас жалко стало. Вы выглядите такой несчастной…

Пока Александра размышляла над словами ребенка, к Алеше подошел отец и сурово посмотрел на него:

— Ты чего к людям пристаешь?

Взяв сына за руку, мужчина повел его ко входу в храм. Александра шла следом. На ступеньках Алеша обернулся и совсем по-взрослому вздохнул:

— Саша, Вы просите Богородицу! Она всех, всех, всех слышит.

Женщина улыбнулась:

— А о чем просить?

— Ну… О том, чего Вам не хватает. Я буду просить у Божией Матери маму.

Алешин папа на мгновение замер, потом погладил сына по голове и пояснил Александре:

— Нашу маму Господь забрал, когда Алешке было три года. Я стараюсь вырастить из него хорошего человека, но, видимо, маму заменить ему так и не смог.

Служба началась. Александра глядела на двух этих мужчин: одного такого большого, а второго совсем еще маленького, и ее сердце сжималось от боли. Как им, наверное, трудно жить! Хотя, с другой стороны, они были счастливы, ведь они есть друг у друга. А вот у нее не было никого. Как-то так сложилось. Уже 38 лет, не замужем и детей нет. Иногда возникало желание купить щенка, но Александра быстро его отвергала. Какая уж тут собака? Разве животное способно заменить родных людей, семью?

Женщина смотрела на сосредоточенные лица прихожан. Все молятся. Наверное, просят о чем-то. Может, и ей попробовать? Знать бы еще, что просить! О своей личной жизни и заикаться не стоит: вокруг столько молодых незамужних женщин, что ей уж точно ничего не светит… И тут ее осенило. Надо попросить об Алешке и его папе! Эта идея легла на болевшую душу живительным лекарством, и Александра всю службу отстояла как стойкий оловянный солдатик, мысленно умоляя Божию Матерь помочь.

После службы оказалось, что Алеше с папой нужно на ту же остановку, что и Александре. Разговаривать взрослые стеснялись, зато Алешка трещал без умолку. Когда подошел автобус, и нужно было прощаться, Алеша выкрикнул свой адрес, приглашая Сашу в гости. Папа улыбнулся и покраснел. Александра махала им вслед, пытаясь унять сердцебиение. Она знала, что обязательно воспользуется приглашением…

Теперь, спустя три года, икона Богородицы, подаренная Алешкой, стоит в красном углу маленькой квартиры на окраине города. И каждый раз, глядя на этот образ, Александра не может сдержать слезы. Но плакать она все-таки себе не позволяет — не хватало еще, чтобы муж и сын заметили мамины слезы и разволновались!

Крещение по дороге из Минска в Санкт-Петербург

Под мерный стук колес было очень приятно мечтать. Например, о том, как наступят летние каникулы и, возможно, родители подарят путевку на море. Не важно, на какое. Лишь бы, наконец-то, попасть на курорт! Уже все однокурсники Тимофея побывали кто в Египте, кто в Турции, ну а те, кому совсем уж повезло — посмотрели даже Арабские Эмираты. Парень грустно вздохнул, догадываясь, что и на этот раз придется ему вместо яркого лежака и коктейля в запотевшем бокале любоваться старым покрывалом, расстеленным у грядок, да домашним квасом в ненавистных Свистелках. Тимофей украдкой взглянул на своего попутчика. Интересно, куда едет этот мужчина? Наверное, в Питер, куда ж еще? Не в белорусскую глубинку — это точно! Слишком уж он интеллигентно одет и держится как-то горделиво. Присмотревшись, Тимофей с удивлением отметил, что лицо у попутчика достаточное молодое, хотя волосы полностью седые. Наверное, недоумение отразилось на лице парня, потому что мужчина дружелюбно улыбнулся:

— Меня Антоном зовут. Будем знакомы?

Тимофей протянул руку и назвал свое имя. А что? Непринужденный разговор — лучшее средство убить время. Так что он был рад неожиданному знакомству, которое обещало скрасить почти три часа пути.

— А Вы куда едете? — поинтересовался парень.

— В Оршу. У меня там очень важное дело.

— И я в Оршу, — придав голосу трагичности, сказал Тимофей. — У меня бабушка заболела, еду ее навестить и помочь по хозяйству. Она живет в деревне Свистелки. Это в полукилометре от города.

Парень посмотрел на Антона и неожиданно спросил:

— А у Вас какое там дело?

Нельзя так, конечно. Вопрос прозвучал слишком бесцеремонно. Но Тимофею вдруг очень захотелось узнать как можно больше о своем попутчике. Он был каким-то странным. Можно даже сказать, загадочным.

— Что ж. Расскажу, раз тебе интересно, — невозмутимо ответил Антон. — Я каждый год навещаю друга в Минске, а потом еду в Свято-Богоявленский Кутеинский мужской монастырь на праздник Крещения. Такая вот, брат, традиция…

Тимофей недоверчиво поглядел на Антона. Неужели верующий? Совсем не похож… Вроде, солидный такой. Парень не смог побороть любопытство:

— А зачем из другой страны именно в этот монастырь ехать?

Антон посмотрел на собеседника с усмешкой:

— Тебе все-все-все рассказывать? Прямо с самого начала?

Шутит? Так сразу и не поймешь… Но Тимофей решил на всякий случай утвердительно кивнуть.

— Ладно, — с легкостью отозвался Антон, — слушай тогда… Призвали меня в армию. Уходил — была невеста, вернулся — она уже чужая жена. Тяжело на сердце было, но ничего не поделаешь. Пытался наладить жизнь. Но как-то все не клеилось. Работа была, но не интересная. Девушки встречались, да сердце не откликалось. И как-то мне стало, Тимофей, скучно. Настолько скучно, что пришло понимание: не хочу жить. Не хочу, и все тут. Не вижу в этом смысла. Это нынче депрессией называют. А на самом деле в большинстве случаев такое состояние мирского человека абсолютно нормально. Если ты живешь без Бога, то и смысла в таком существовании, действительно, нет. Сердце не обманешь… Никакие развлечения не принесут радости, если внутри у тебя зияет дыра.

Антон поглядел в окно и таким же бесстрастным голосом продолжил:

— Решил я в контрактники пойти. Честно признаюсь, героизма в таком поступке не было никакого. Я просто искал, как оправдать свое никчемное существование… Так я попал на «вторую Чеченскую».

Тимофею стало не по себе. Не хотел он слушать дальше. Внутри что-то сопротивлялось. Но Антон не мог этого знать:

— В моей роте было четыре белоруса. А так в основном — ребята с Урала. Знаешь, до Чечни я как-то неправильно представлял себе, что такое дружба. Но когда над тобой свистят пули, все становится на свои места. Начинаешь очень четко понимать, что значит любить, дружить, быть преданным. А еще, брат, мне так домой захотелось… К моим старикам! И я, совершенно не верующий человек, вдруг стал молиться: «Господи, помоги домой живым вернуться, мне же так много надо сделать для родителей!» Представляешь, я даже крещен не был. Но молюсь со слезами и отчетливо ощущаю: меня Кто-то слышит!

Антон перевел дыхание и посмотрел прямо в глаза Тимофею:

— Один парнишка из Минска, Саней его зовут, достал меня из-под горящей машины, а потом тащил на себе более десяти километров до нашего блокпоста… Собственно, тебе подробности не стоит знать. Главное — домой я, действительно, вернулся. Живым. Очень мне хотелось как-то Бога отблагодарить, но я не знал, как. Думал, все эти походы в храм — лицемерие. Главное — чтобы Господь в душе был. Молился я своими словами, никаких книг не признавал, да и креститься не хотел. Зачем? Бог и так знает, что я в Него верю. И вот, по прошествии нескольких месяцев, я решил навестить Саньку. Продумал маршрут, купил обратный билет на скорый поезд до Санкт-Петербурга, и отправился в путь. Погостил у друга пару дней, да пора было домой возвращаться. Сижу уже в вагоне, а в душе непонятная тревога. Час еду, другой, а мне совсем плохо становится. Даже не могу сейчас тебе объяснить, что именно со мной происходило. Какое-то ощущение, что упускаю что-то очень важное. Возможно даже, самое главное в своей жизни… А потом я знаешь что сделал?

— Что? — завороженно спросил Тимофей.

— Я просто вышел. Была остановка в Орше. Не понимая, куда я иду и зачем, просто брел по городу со спортивной сумкой на плече. Шел и думал: «Наверное, я сумасшедший. Что я делаю?!» А потом увидел купола храма. Так сердце в груди сжалось, ты не представляешь! Я бегом туда. Захожу. Служба идет. Постоял немного, потом понял — праздник. Не помню, кто рядом со мной стоял. Брат какой-то. Я у него спросил, что за торжественность. А он отвечает: «Крещение Господне!» Мне так страшно стало. Думаю: «Как Крещение?! Зачем Христу креститься, Он же Бог!» Я тогда не знал ничего о православной вере. Сам себе придумал удобную религию и этим довольствовался. В общем, вопросы у меня возникли. Позже к священнику решился подойти. Долго мы с ним разговаривали… В итоге я пробыл в Орше две недели и уехал домой крещеным. Теперь я раб Божий Антоний. Так-то, брат… Это самое большое чудо в моей жизни. Ты подумай только: меня, считай, за руку привели в незнакомый город, в незнакомый храм, именно в этот праздник! Да не просто в храм, а в Богоявленский монастырь! Теперь я каждый год сюда приезжаю. Здесь место моего рождения…

Тимофей и сам не знал, отчего в его голове родился этот вопрос:

— Теперь Вам не скучно жить?

Антон отчеканил:

— Нет. Потому что я знаю, для чего появился на этот свет.

Прощались они на вокзале, как старые знакомые. Антон пружинистой легкой походкой шел к монастырю, а Тимофей задумчиво двигался к автобусной остановке.

Меньше чем через час бабушка взволнованно поглядит на внука:

— Что это ты невеселый такой? Уж не заболел ли?

Тимофей обнимет ее, заверит, что у него все хорошо, а потом смущенно спросит:

— Ба, а меня точно крестили?